«ПО СВОЕЙ ЗЕМЛЕ ХОЖУ»

Сибирь литературная - великое достояние духа и культуры России

Давно зрела мысль собраться в Сибирском крае, прикоснуться к этой земле, наполниться духом стойкости, трудолюбия, мужества, щедрости, свойственной сибирякам, зачерпнуть из животворного источника сибирской литературы и культуры живой воды, омовение которой снимает уныние, душевную усталость, порождает энергию и созидательное упорство. И вот Западная Сибирь - Омск. Город-скрепа, своим расположением и историей соединяющий европейскую и азиатскую части России, ее Центр, Урал с Сибирью и Дальним Востоком. Мне пришлось, а скорее посчастливилось, жить здесь до войны, когда нынешняя Тюменская, Курганская и Омская области входили в единый Советский Западно-Сибирский край, что и соответствовало положению Омска как центра Западной Сибири. Да и один из тех, кто искренне считал, что он служит делу России, адмирал Колчак, определил Омск как столицу Сибири.

Основанный по мудрому промыслу первого сибирского губернатора князя Матвея Петровича Гагарина, Омск уже в начале двадцатого столетия стал средоточием сибирской государственной жизни. Город первопроходцев, промышленников, государственных и торговых людей имел своеобразный архитектурный и культурный облик. Здесь родился и воспитан был замечательный публицист и ученый, знаток Сибири и Востока Николай Михайлович Ядринцев - один из идеологов движения за сибирскую самобытность. Его сподвижник, известный путешественник и ученый Григорий Николаевич Потанин, также получил образование в Омской военной гимназии... А сколько незаметных или менее заметных подвижников духа и просвещения начинало свой путь по России и Сибири отсюда, с берегов легендарного и величественного Иртыша. Воистину через восточные - Омские, южные - Иртышские, западные - Тобольские и северные - Тарские городские ворота, построенные при Екатерине Великой, пролегли все сибирские и российские дороги!

Подобные встречи, пленумы Союза писателей России имеют свою историю. В 1994 году мы провели свой пленум в городе Орле по приглашению Егора Семеновича Строева и писателей Орловщины. "Литература России. Традиции и современность" - это повестка дня, как нигде была уместна там, в третьей литературной столице России, в крае Тургенева, Фета, Тютчева, Лескова, Бунина, Леонида Андреева, Зайцева, Пришвина, о. Сергия (Булгакова), Карамзина. Там и были учреждены первые Всероссийские литературные премии Бунина, Фета, Карамзина, не в столице, а в провинции. Затем был пленум в Якутске, там родилась мощная и полнокровная премия "Северная Звезда", утвердился важный и достойный журнал "Мир Севера".

И вот Омск, вот Западная Сибирь.

Я хотел бы обозначить несколько определяющих вех сибирской литературы, которые важны для всей нашей современной русской литературы. Мы ставим целью узнать, а затем рассказать побольше о духовной культуре, литературе Сибири, об ее очагах, о литературных открытиях, удачах, о болях и устремленности писателей Сибири.

Мы хотели бы, чтобы в России, в ее высшем эшелоне, отказались от потребительского понимания слов великого Ломоносова о том, что богатство России Сибирью прирастать будет. Многие понимают это как сырьевое богатство, мы же видим смысл в том, чтобы духовное богатство, порождаемое в Сибири, стало достоянием всех русских людей, соотечественников всех национальностей. Уже твердо закрепилось в сознании людей понятие "сибирская литературная школа". Она была и раньше, до и после революции: Вячеслав Шишков и Мамин-Сибиряк, Лидия Сейфуллина и Феоктист Березовский, чей мемориальный музей находится в Омске, Владимир Зазубрин, автор первого советского романа "Два мира", как считают историки литературы, один из первых редакторов "Сибирских огней", Георгий Марков, автор "Строговых", и Ефим Пермитин, Василий Федоров и Павел Васильев и Василий Шукшин, Александр Вампилов и Леонид Мартынов, Леонид Решетников и Александр Смердов, Елизавета Стюарт и Николай Яновский, Михаил Кильчичаков и братья Даниловы - Семен и Софрон, Николай Черкасов и Исай Калашников, Степан Сарыг-Оол, и Дондок Узылтуев... А в наше время закрепилась именами Распутина, Вампилова, Астафьева, Суоруна-Омоллона, Николая Лугинова. Нет сомнения, что Валентин Григорьевич Распутин вышел на новый виток в своем творчестве.

Думаю, что рассказ "В ту же землю" - хрестоматийный знак 90-х годов, как рассказ "Уроки французского" был знаком 50-х годов.

Как мне кажется, произошло это у него после нескольких лет болезненного созерцания и понимания, что свершается отнюдь не то, к чему призывала наша национальная русская литература. Снова самый главный вопрос нашей литературы - вопрос нравственности, вопрос совести, вопрос духовности в России.

Не знаю в достаточной степени всех достижений сибирской литературы, но вот из той, которой может прирастать наша общая литературная страна, назову несколько имен и произведений.

Сегодня все более явственным становится, что без православия вряд ли можно решить коренные проблемы русского народа. На Всемирном Русском Народном Соборе я приводил слова великого Гоголя, который писал: "По мне безумна и мысль ввести какое-либо нововведение в Россию, минуя Церковь, не испросив у ней на то благословенья".

Духовное освещение все более проникает в литературную среду, имеющей ориентацию на народ, его историю, его традиции. Очень много уделяют внимания духовной роли православия журнал "Москва", "Наш современник", "Образ", из провинциальных "Дон", "Русская провинция". Освещенные светом православия, творят многие писатели. Из сибирских назову Любовь Никонову из Кузбасса, человека тонкой организации души, трепетного слова, христианского мирочувствия. Поэтесса, прозаик, Любовь Никонова - человек христианского мирочувствия, о чем бы она ни писала: о Достоевском, природе, человеческой печали, о храмах и Вере. Наверное, ей как истинному, правдивому духовно-тонкому писателю жить нелегко. Наша задача оградить ее от ударов или уменьшить боль от них. Возьмем только одну сторону. Вспыхнула и затухла в Кузбассе премия Василия Федорова, выдающегося русского поэта. Почему же не возродить ее на всероссийском уровне, не одарить наших талантливых поэтов. Тем более что устанавливал ее бывший Председатель законодательного собрания Аман Тулеев. Премия поэта с таким именем должна стать достоянием России.

В Союзе писателей у нас несколько лет существует "Литературная горница", обсуждаем мы там книги и молодых и старых, журналы "Дон" и "Русская провинция", творчество орловских, башкирских, хакасских писателей. На одной из последних посиделок обсуждали книгу иркутянина Кима Балкова "Будда".

Сейчас, когда на нас обрушилась лавина многобожия, этой современной формы атеизма, когда из "астрала" и подземелий потянулись к русской душе шупальца иноверия и инославия, оккультизма и открытого сатанизма, как важно понять подлинно духовные искания народов и тот свет, который они находили среди тьмы заблуждений и обожествления плоти. Свое представление об истине и добре открыл Востоку Сакья Муни, Будда, Просветленный и вот уже два с половиной тысячелетия индийцы, китайцы, японцы, народы Юго-Восточной Азии и наши братья - буряты и калмыки исповедуют учение этого пророка. Буддизм стал традиционной религией и в этом своем качестве - духовной судьбой миллионов людей. Тем более важно понять его истоки, смысл и этические нормы. Вот почему книга иркутянина Кима Николаевича Балкова "Будда", поразительная по художественной образности, блестящему языку и совершенно русской, по выражению Ф.М. Достоевского, "всечеловеческой отзывчивости", драгоценна тем, что открывает путь к пониманию души наших братьев на Востоке, добавляя нечто важное и, без сомнения, русское в понимании этой религии. На мой взгляд, роман К.Н. Балкова - лучшее подтверждение неизбывности классической традиции русской литературы, уважения других народов, значит, полного и бесспорного самоуважения русской культуры, о чем стараются молчать или что пытаются растоптать современные бездуховные устроители очередного земного рая, где желудок и плоть - высшее и последнее мерило добра и красоты.

С Омским краем связана судьба Павла Васильева, самого талантливого русского поэта, явившегося из Сибири в Москву после гибели гениального Есенина и сразу же ставшего на его место - место объединителя русских, защитника русского слова и вдохновения.

Даже почти перед смертью он обращается к ним, собратьям верным Есенину, а теперь ему:

Друзья, простите за все - в чем был виноват,
Я хотел бы потеплее распрощаться с вами.
Ваши руки стаями на меня летят -
Сизыми голубицами, соколами, лебедями.

Мы в долгу перед этим ярчайшим поэтом. Мы, прекрасно представляя его всероссийскую величину, не сумели создать у русских читателей достойный образ поэта, не донесли его стихи до хрестоматий, до сердец миллионов. Виноваты наши критики, наши журналы, наш Союз. Но больше всего вы, земляки поэта, омичи, ибо не утвердилась всероссийская премия имени поэта, нет музея поэта.

С Кемеровским краем связаны жизнь и творчество другого великого сибиряка - Василия Федорова, взявшего, безусловно, лучшие черты русской поэзии той поры у Павла Васильева, гения страсти, неудержимой яростной яркости и могучего ослепляющего образа.

Сегодня, т.е. в этом году, - 60 лет со дня расстрела Павла Васильева на Лубянке, великого русского поэта, провозгласившего дарование Есенина продолжением русского духовного бессмертия.

А в марте будущего года - 80 лет со дня рождения Василия Федорова, великого русского поэта, напомнившего нам и утвердившего среди нас как бы заново главное неколебимое право русского таланта - действовать и творить на родном национальном поле, истоптанном конницами и танками пришельцев, пятнаемого чужеродными идеями. Василий Федоров сказал:

Слово - это тяжесть, слово - это
До поры неустранимый гнет, -
Иль оно пригнет к земле поэта,
Иль поэт им недруга убьет.

Мы преклоняемся перед всеми честными поэтами Сибири, сеятелями и ратниками слова!

Несколько слов о великом подвижнике Духа, о творце и созидателе, выдающемся певце дружбы народов, о прекрасном писателе из Якутии Суоруне-Омоллоне (Сивцеве). Когда мы на пленуме в Якутии приехали в его чудо-исторический городок из собранных домов, острогов, церквей русских землепроходцев, из искусных и эстетических сооружений трудолюбивых якутов, мы все удивлялись энергии, жизнелюбию, душевной радости этого 89-летнего человека.

И вот в этом году он вместе с делегацией якутских писателей, деятелей культуры, вместе с президентом Якутии (Саха) М.Е. Николаевым приехал к нам в Союз писателей России на Комсомольский, 13. Мы пригласили его, чтобы отметить 90-летний юбилей. Посадили в тронное кресло. Его приветствовали наши старейшины Михаил Алексеев и Петр Проскурин, писатели России Валентин Распутин и Игорь Ляпин, народная певица Татьяна Петрова и многие другие, мы вручили ему, как человеку православному, икону и скромные подарки. Он легко вышел, почти взбежал, на сцену с каким-то мешком и сказал: "Я хотел бы отчитаться перед своими русскими друзьями, писателями, перед своим Союзом". И стал доставать из мешка книги: "Вот эту книжку я выпустил в 1924 году, эту в 1925-м. Вот первый якутский букварь, который я создал. Вот первая моя пьеса в 1929 году, вот сборник стихов, вот перевод русских поэтов, вот книга о защите природы, вот о великой дружбе русских и якутов, вот мои новеллы, вот роман, вот слово к молодым". Стопка книг росла, росло восхищение и радость от встречи с этим человеком, от того, что мы, современники этого писателя, выдающегося человека, представителя прекрасной якутской литературы и воплотителя великой русской культуры.

Зал долго аплодировал, а все мы получили заряд бодрости и творчества, благодарили и президента республики Саха (Якутии) М. Николаева за этот наш праздник в центре столицы. Не скрою, что он стоил денег, но дал всем нам хороший духовный капитал. Нам надо замечать и чествовать тех, кто отдавал и отдает свои творческие силы делу нашей литературы. Вот здесь сидит замечательный публицист, ученый-аналитик, историк, неспокойной души человек, прекрасный писатель Леонид Иванович Иванов. Его творчество - серьезная вершина, которая продолжает чреду великих: Болотова, Шелехова, Энгельгардта, Овечкина, И. Васильева.

Или еще один пример самородка и человека высокой культуры, замечательного интеллигента, яркого писателя. В прошлом году на Всемирном Русском Народном Соборе в присутствии Святейшего Патриарха, интеллектуальной элиты страны, зарубежных соотечественников - всех поразило великолепное по образности, насыщенное мудростью Азии и отточенной мыслью Европы выступление представителя малочисленного, но великого по духу народа Горного Алтая Бронтоя Бедюрова. Великий поборник дела дружбы народов, преданный сын России, один из самых образованных людей нашего времени, председатель ассамблеи тюркских народов, член Всемирного Русского Народного Собора, секретарь нашего Союза писателей Бронтой много сделал для высветления отечественной истории, для освещения истоков дружбы и братства, для возвышения Сибири. Союз писателей России, Секретариат совместно с орловской администрацией принял решение присудить Всероссийскую литературную премию имени Н.М. Карамзина за подвижническую, духовную, исследовательскую, художественную деятельность, за высокий патриотизм писателю Бронтою Бедюрову.

Удивительно, но в Сибири сохранились и городские и заводские литобъединения. Нам с поэтом, первым секретарем Союза Игорем Ляпиным удалось два года назад побывать в таком литературном объединении в городе Нюренгри в Якутии. Полнокровная, требовательная, взыскательная работа привела к тому, что его участники по художественному праву могли претендовать на место в Союзе писателей. Мы и провели там семинар молодых, творческий рабочий Секретариат Союза писателей России, приняв 4-х из членов литобъединения в Союз, образовав ячейку Союза в этом далеком от Москвы городе. Во время пребывания в прошлом году на Тюменской земле поэтесса Людмила Ефремова подарила мне книгу "Окно на Север", альманах, составленный из произведений участников литобъединения "Надым". Это не первый альманах, а в промежутке между 1-м и 2-м вышло в свет 28 изданий (!) надымчан, и с этим можно их поздравить.

Можно по-настоящему позавидовать полиграфическому исполнению, глянцевой бумаге, авторитетному и, главное, состоятельному составу спонсоров и доброхотов, обеспечивших выпуск альманаха, можно порадоваться вразумительному, умному, с пониманием роли литературы в суровых условиях Сибири слову мэра Ковальчука, которое предшествовало изданию. Недаром он приводит слова одного из поэтов: "Они настолько хватили северного лиха, чтобы попытать себя в литературе". Но главное от встречи с этим сборником - радость. Радость от полнокровного поэтического слова самой Людмилы Ефремовой, которая больше шести лет руководит этим объединением, от внимательного к жизни Валерия Мартынова, от духовной строки Алевтины Сержантовой, от зоркого и доброго Габедель Махмута, от блистающего эрудицией Валерия Шумкова. Да и всех других поэтически, художественно мыслящих надымцев. Хорошо, что "Литературная Россия" заметила этот сборник, в нем есть знак неистребимости нашей русской литературы, и права Людмила Ефремова, сказавшая о том, что Север, Сибирь не только создают трудности, они и раскрывают творческое начало.

А что касается приема в члены Союза, то я был на том тюменском секретариате, когда придирчиво и внимательно рассматривали много кандидатур и многих отклонили, но приняли обладающую тонким поэтическим слухом Алевтину Сержантову из знаменитого надымского литобъединения, режиссера из Тобольска, десять (!), если не 12 пьес которого идут в театрах, и Новомира Патрикеева, певца Ямала, написавшего несколько книг. Ныне Союз не каста, это широкое объединение талантливых людей, посвятивших свою жизнь творчеству, делу русской словесности, нашей литературе. Мы не принимаем в него за пролетарское или дворянское происхождение, хотя они и не помеха членству, не помеха и пребывание в функционерах, журналистах, рабочих, пастухах и парламентариях. Помеха - халтура, художественная беспомощность и конъюнктура. А что касается приема в Союз сибиряков, то их за последние годы принято 50 человек. Молодых из них - большая часть.

Традиционно Сибирь представляла на приемную коллегию произведения прозаиков и в значительно меньшей степени поэтов. Но за последние годы число поэтов прибавилось. Всего за последние годы присланы сибирскими организациями около семидесяти приемных дел. 50 литераторов, как я сказал, были приняты в Союз писателей. Среди принятых - поэты и прозаики, критики, драматурги...

Единогласно приняли в Союз писателей России ученого-охотоведа прозаика Устинова Семена Климовича из Иркутска, представившего книги о животных - "Год и вся жизнь медведя", "Загадочные тропы Кабарги" и др. Об иркутянке Семеновой (Мироновой) Татьяне Геннадьевне, о ее сборниках "Мой дом", "На близость твою уповая", член приемной коллегии Николай Кузин писал: "...наделена зоркой памятью, ярким темпераментом... нежным чувством сострадания ближнему".

Единодушны были в своей оценке поэта из Омска Шмакова Геннадия Тимофеевича (стихотворные сборники "За дальней просекой", "Память моя") члены приемной коллегии В. Куницын, С. Золотцев и В. Кочетков - "...талантлив, самобытен". А вот о поэте из Новосибирска Денисенко Александре Ивановиче Н. Котенко писал: "...тонко развитый вкус к слову". В. Кочетков: "В его исканиях много идет от моды, где-то идет от душевной неустроенности, от той трещины, которая, по известному выражению Генриха Гейне, расколов мир, прошла по сердцу поэта". Но вместе с тем у Денисенко немало и по-настоящему чистых, отмеченных подлинностью чувств лирически стихотворений:

Господи - люблю тебя.
На корме стою и плачу,
От команды корабля
Почерневший профиль прячу.

Далее Кочетков написал в рецензии: "Александр Денисенко - поэт весьма искушенный во всевозможых "приемах" творчества. Но настоящие стихи он пишет тогда, когда забывает об этих приемах и пишет по сердечной потребности..."

Интересно прошло обсуждение повестей "Живая вода", "Сладкие яблоки", "Тарбаган", "Счастье без ума" Муравьева Петра Анатольевича из Новосибирска; Переводчикова Владимира Андреевича, прозаика из Кемерово, автора нескольких повестей, романа "Зеленая кошка" (члены приемной коллегии отмечали: М. Числов - ...ощущение таинственности жизни, ее непредсказуемости...; М. Лобанов - ...мне интересна психология самого автора...); Чернышева Артура Васильевича из Тюмени (А.Ланщиков: "Своя нравственная линия").

Принят в Союз писателей одаренный прозаик из Красноярска Бондаренко Алексей Маркович (книги "Мужская трава", "Заметки фенолога"). В предисловии к его книге Виктор Астафьев писал: "Сочинения наполнены любовью к человеку и природе". Ярко проходило обсуждение Зикунова Вениамина Карповича, поэта, прозаика из Красноярска (В. Потанин о книге "Родинские колодцы" - "очень жизненно, достоверно", В. Чернов - "превосходные рассказы, такие чистые, светлые".)

Обратил на себя внимание прозаик из Томска Решетько Валентин Михайлович (высокую оценку его книгам "Тяжкий крест", "Черноводье" дал Виктор Потанин).

Тюменская писательская организация представила приемной коллегии исторический роман Софронова Вячеслава Юрьевича "Кучум" - об истории Сибири до прихода туда Ермака.

Рецензенты прозаика Димова Олега Афанасьевича из Читы (его повести "Прогулки вдоль светлой реки", "На исходе тревожного лета") были единодушны: талантлив!

Хотелось бы сегодня услышать о сибирском историческом романе, об истоках, о землепроходцах, о созидателях, о подвижниках духовных, о злодействе и героизме, проявляемых на землях сибирских.

Сибирякам есть что сказать Отечеству. Все мы знаем, что Минин и Пожарский спасли Москву, им стоит памятник в центре столицы на Красной площади, а то, что сибирские полки, мужики-сибиряки под Москвой, женщины-сибирячки здесь, спасли Москву, да и Родину, известно как-то невнятно, неотчетливо. И думаю, что здесь спрос с нас, с вас вполне законный. Все мальчишки военной поры здесь знали, что там, в России, под Москвой, Сталинградом воевали наши земляки-сибиряки. Вспоминаю один эпизод: 1941 год, в Сибири, в Марьяновке под Омском, в нетопленной школе, где замерзали чернила, мы, первоклассники, в первую военную зиму выводили большими буквами, 86-м пером: "Наше дело правое! - Дышали на озябшие руки и дописывали: - Враг будет разбит, победа будет за нами!" Валентина Семеновна, наша проводившая на фронт сына, строгая и седая учительница (теперь-то я думаю, что ей навряд ли было больше сорока лет), увидев, что мы окончили писать, тоже подышала на руки и тихо сказала: "А они там, в окопах, под открытым небом..." Нам стало еще холодней, а маленькая Вера Журавлева всхлипнула (ее старшего брата, десятиклассника Васю, только что, прямо из школы, проводили на фронт): "Я ему варежки хотела дать свои, а он не взял".

- Ну вот, давайте и обогреем их, - сказала Валентина Семеновна, - приносите завтра теплые вещи и вообще, что у кого есть для фронта.

Я попросил у мамы варежки, она дала, подумала и достала с полатей валенки: "Дядя Боря воюет, придет - новые пимы купим". Я прихватил еще два куска мыла и десяток конвертов. Утром в классе громоздилась гора теплых вещей, рукавиц, валенок, портянок и много всякой всячины. Кто-то принес даже полушубок. Валентина Семеновна вместе с нами сложила вещи на салазки, и все мы гордо отправились на приемный пункт в райвоенкомат. Нам вручили документ: "Справка выдана 1-му "а" классу в том, что он сдал 3 пары валенок, 1 полушубок, 10 пар портянок, 3 пары носков, 8 пар рукавиц, 12 кисетов, лезвия для бритья, конверты, бумага курительная, мыло хозяйственное (7 кусков), мыло туалетное (3 куска), карандаши 25 штук. Райвоенком".

У моего старшего брата была другая справка, выданная учащимся 3-го класса за сданные ими деньги в сумме 143 рубля на танк "Омский комсомолец". Она долго хранилась в коробочке с маминой медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне" и папиным орденом Великой Отечественной войны 1-й степени.

Сражались за победу все. В общем, сибиряки внесли великий вклад в победу, и было бы уместно, если бы от имени нашей встречи, от имени писателей России направили письмо мэру Москвы о необходимости поставить памятник сибирякам-воинам, сибирякам-труженикам за их неоценимый вклад в Великую Победу и поставить этот памятник на Поклонной горе!

Особого разговора заслуживает и такой аспект сибирской литературы, как ее связь с литературой древнерусской, и даже более конкретно - с главным памятником нашей светской литературы - "Словом о полку Игореве". Казалось бы, здесь, за Уралом, разлит уже свой собственный эпос, живут свои сказания и летописные повести, знакомства с которыми вполне достаточно для того, чтобы не считать себя историческим манкуртом... Но в том-то и сила подлинно русской литературы, что питающие ее каналы тянутся не только к резервуарам, так сказать, местной пралитературы, но и к истокам литературы всерусской.

Одним из интереснейших исследований в этой области можно назвать работу Геннадия Федоровича Карпунина "По мыслену древу", вышедшую в 1989 году отдельной - весьма богатой как на объем, так и на число высказанных в ней гипотез - книгой. Нельзя не отметить, что работа Геннадия Карпунина на очень многое в "Слове" заставляет взглянуть по-новому; в частности, она вскрывает целый пласт не замечаемой ранее многими "слововедами" христианской символики, а также другие художественные грани этой многослойной поэмы.

Неудивительно, что, вкусив метафорической и образной сладости от песни об Игоревом походе, исследователю захотелось заглянуть за еще более дальний рубеж и посмотреть: а в каких отношениях с литературой были самые древние наши предки? И следующим шагом Геннадия Карпунина стал перевод Велесовой Книги, опубликованной им в журнале "Сибирские огни" (№ 1 - 6 за 1995 год). Можно, наверное, и здесь стоять в гордой позе и утверждать, что Велесова Книга - это подделка (и поскольку наука по этому вопросу еще окончательно не высказалась, то такой скептицизм будет вполне понятен), но поэт исследует творения своих предшественников по-своему, для него важнее выявления всех языковых влияний почувствовать в исследуемом произведении ДУХ ВРЕМЕНИ, услышать прорывающийся сквозь авторские уста ГЛАС НАРОДА. И какая, в сущности, разница, когда и кем написано произведение, если его слова звучат так, будто они писались именно для нас сегодняшних?

Этот же путь - постижения сути литературного творчества через погружение в наши общерусские литературные истоки - избрала и уже упоминаемая ранее хакасская поэтесса Наталья Ахпашева, чью книгу стихов "Солярный круг" завершает поэтическое переложение того же "Слова о полку Игореве" под названием "Трудные повести".

Выбранное ею название весьма символично - символично в том смысле, что так же, как трудно делать перевод "Слова" на язык современной поэзии, так же трудно этот перевод и оценивать, ибо у каждого переводящего поэма приобретает абсолютно свое звучание. Но стоит только автору перевода проникнуть в подлинную суть переводимых им строк, и древнерусская поэма начинает звучать так, словно написана о нашем времени, и именно это происходит в переводе Натальи Ахпашевой, рисующем картины непрекращающейся русской усобицы:

...Восплескала Обида над нами.
Говорил брату милому брат:
"Се - моё..."
Под кривыми мечами
Божьи внуки в Посемье кричат.

Хочется верить, что обращение сибирских писателей к древнерусским литературным источникам будет и дальше питать их творчество духом того национального единства, который был присущ и автору "Слова о полку...", и другим древнерусским писателям.

Еще сравнительно недавно мы с радостью и надеждой следили за активным развитием литератур народов Сибири. Уже на нашей памяти появилась в Сибири еще одна - долганская литература, представленная именем Огдо Аксеновой.

В Москве было несколько издательств, которые внимательно следили за новым, незнакомым, своеобычным и издавали книги, книги, книги... Было открыто по ходатайству Союза писателей России издательство "Современник", тут же завоевавшее авторитет и признание тем, что тщательно отбирало произведения для перевода на русский язык и издавало их в столице, и уходили эти книги во все веси и края великого государства. Были "толстые" журналы, обращенные и русским и нерусским авторам, была прекрасная школа перевода.

Нынешняя ситуация, к сожалению, несколько иная. По сведениям Центральной Государственной библиотеки, последние переводные книги изданы в Москве алтайца Аржана Адарова в 1987 году ("Высокий Алтай"), Дибаша Каинчина в 1989 году ("У родных очагов". Повести и рассказы), тувинца Александра Даржая в 1986 году ("Пришла пора", стихи), якута Саввы Тарасова в 1989 году ("Цветок Аласа"). Бронтой Бедюров, один из активных алтайских писателей, свои труды издает в Республике, в Горно-Алтайске; Наталья Ахпашева, сильный поэтический голос которой известен далеко за пределами ее родной Хакасской земли, последние годы печатается только у себя на родине. То же происходит с книгами бурятских, тувинских писателей, с произведениями нанайцев, эвенов и эвенков, якутов, манси и ханты...

С одной стороны, мы понимаем, что мы тогда нужны, когда нас знают, мы тогда интересны, если хорошо пишем, когда нас читают.

С другой стороны - разорваны экономические связи в книгоиздательском деле и в книгораспространении. Без государственной программы эту проблему не решить. Недавно мы принимали делегацию башкирских писателей, чуть позже - хакасских. И вновь та же боль. Душевная, творческая связь не подкрепляется связями издательскими, приходом к русскому читателю лучших произведений писателей народов России. Теряют народы, теряют культуры, мы все теряем.

Союз писателей России пробует пробить эту заколдованную стену. Вышло три номера журнала "Мир Севера", который задуман как одна из творческих площадок для писателей-северян, для писателей России. С благодарностью хотелось бы отметить журнал "Наш современник", не изменяющий своей традиции и посвящающий номера или часть их творчеству писателей народов России. Определенные и довольно успешные шаги делает "Литературная Россия", и мы отметим здесь и усилия того же Вячеслава Огрызко.

В течение двух последних лет проведены региональные совещания-семинары писателей Республики Алтай, Республики Хакасия, Республики Тува в Абакане и Горно-Алтайске. По итогам этих совещаний приняты в Союз писателей талантливые молодые авторы, пишущие как на родном языке, так и на русском.

По рекомендации совещания в Горно-Алтайске Совет секретарей рассмотрел приемные дела писателей Горной Шории, которая территориально входит в состав Кемеровской области. В октябре в городе Междуреченске была образована новая писательская организация, объединившая писателей-шорцев, по языку, истокам, многовековой истории тесно связанных с алтайским народом.

Только что закончил работу республиканский семинар-совещание молодых писателей Бурятии. Обнадеживающим моментом является и тот факт, что усилиями многих научных учреждений (Сибирское отделение РАН, национальные ее отделения, ИМЛИ и мн. др.) выходят в свет такие фундаментальные труды, как Хакасский героический эпос "Айхуучин", итог многолетней исследовательской работы ученых, этнографов, историков, писателей, сказителей, певцов-исполнителей.

Судьбы наших народов столь тесно переплетены, начиная с глубочайшей древности и вплоть до сегодняшнего дня и на долгое будущее, что появление таких трудов - это наш общий праздник. В своей истории, истории отечественной культуры мы должны все сохранить и все упомнить.

На местах кипит жизнь, происходят события, которые свидетельствуют, что Россия, Сибирь находятся в хорошем активном движении. И как ни трудно, но журналы и альманахи продолжают функционировать ("Сибирские огни", отметившие свое 70-летие, и юная "Горница" в Новосибирске, "Байкал" в Улан-Удэ, "Улуг-Хем", издаваемый Хакасией и Тувой, омский "Иртыш" и др.), книги на местах выходят, хоть и малыми виражами, но читатель благодаря им приобщается к доброму и вечному, к чистым родникам подлинного искусства. Иногда кажется, что НТВ и ОРТ затопили всю Россию кровью, насилием и порнографией своих фильмов, а "плейбои", "пентхаузы", "спидинфо", "мегаполисы" заполнили собой все поры, газетные киоски, книжные лотки. Некогда респектабельные "Знамя", "Октябрь", даже "Новый мир" полны уныния, психоаналитической зауми, тоски по прошлому, литературы беды и пороков. На всякую попытку некоего укора со стороны читателей один ответ: "Что поделаешь - жизнь такая!"

Да, жизнь во многом полна подлости, трудностей, безобразия и пошлости. И, кажется, именно для этого, чтобы запечатлеть их, заставить смириться с ними, обреченно согласиться с подлецами, подонками и их покровителями издаются многие литературные и общественно-политические журналы. А ведь жителю страны, гражданину, человеку, обывателю (не вкладываю в смысл этого слова уничижительного значения) нужно найти какие-то опоры, надо увидеть сначала доброе и хорошее окрест себя, в душах и сердцах ближних, которых он и должен полюбить, согласно всем высоким христианским, человеческим, гуманно социалистическим законам.

А за что любить "эту страну", если она каждый день предстает в обличье наших журналов в своем прошлом и будущем зловонной ямой, обливается грязью, топчется как не нужная никому подстилка.

За что любить этих людей-"совков" и старых, средних, да и "новых русских", если они выглядят с помощью СМИ полудебилами, маргинальными тупицами, склонными к постоянному обману и насилию. И "демократические" органы печати вкупе с левыми радикалами, от "несгибаемых" коммунаров до "единственно истинно верующих" патриотов наводят черноту на всю жизнь нашу, кто до 1917 года, кто после, кто нынче.

Да, тьму общества надо знать, с ней надо бороться, но во имя чего и с кем это делать? Как взбодрить, укрепить духом, обласкать вниманием, поддержать? Как собрать силы духовные, созидательные? Ох, как далеко не все это умеют делать, осуществлять, достигать. Как стремятся к результату, не подготовив его и тем самым сталкивая людей в пучину безверия.

А вот журнал "Горница", его главный редактор Михаил Николаевич Щукин, коллектив редакции, читатели-новосибирцы, администрация, благотворители этого блестящего издания - умеют! Пока еще мало кто знает об этом журнале в России, но сибиряки по достоинству его оценили. Журнал получился всеобъемлющий, разносторонний, добрый, отзывчивый и внимательный. Да простят меня мои собратья по перу, мои коллегии главные редакторы, такого журнала по количеству доброты, внимания к читателю, разнообразия, света и чистоты, по благотворительности (не в смысле денег, а в смысле принесения блага в то или иное дело), да и по уровню художественного поиска, по широте поля, на котором идет возделывание чувства ума и сердца, у нас сегодня, пожалуй, нету. Нет, я нисколько не принижаю духовно созидательную деятельность таких журналов, как "Наш современник", "Москва", "Роман-газета", "Бежин луг", "Очаг", "Образ", "Русская провинция", и других изданий положительного свойства, но они ставят перед собой задачи целенаправленные, общественно-политические или художественные и порой блестяще их решают. А быт, "мелочи жизни", семья, дети, старики, кропотливая заботливость часто остаются без их внимания.

"Горница" - журнал для семейного чтения, так озаглавлено в его титуле. Его читают не только отцы и матери, но и дети, и деды, и юноши, и внуки, одинокие и овдовевшие, пенсионеры и работающие, военные и учителя. И для каждого журнал нашел свое заветное слово, свой ракурс, свою заветную струну. Журнал начинается "Словом на открытие номера" - и это принцип. Причем это не вымученный, обязательный текст литсотрудника, а подлинно высокое обращение к читателю гигантов и гениев нашей культуры и мысли. В одном номере это статья философа И.А. Ильина "Почему мы верим в Россию", во втором - молитвенное слово митрополита Ленинградского и Ладожского Иоанна "Быть русским", в третьем - вдохновенные строки из письма великого Н.В. Гоголя "Нужно любить Россию", в четвертом - строки из труда историка П. Словцова "Держава русская в Сибири не помрачалась...".

А дальше за вступлением следует замечательный раздел "Проза жизни", где пересекается искренний и трогательный рассказ учительницы из дореволюционной сибирской глубинки Чувашевой и мудрые записки о пережитом епископа Сергия (Соколова). И здесь же прекрасная проза сибирских писателей, известных в России, но не избалованных вниманием центральных изданий. Как всегда, это со знаком литературного качества. Это и рассказы маститого нынче Николая Шипилова "Одиноко", и безудержно смешная и грустная исповедь Анатолия Байбородина "Не пропадем" или пахнущие лесными травами и хвоей светоносные новеллки Анатолия Черноусова "Проселки". Тут же и рассказ Вадима Макшеева "Байкал", написанный с поистине глубинной русской сердечностью о жеребце, тяжеловозе Байкале, провезшем, в полном смысле этого слова, на своем горбу все тяжести колхоза до войны, во время военных лихолетий, и тянущего безропотно и натужно весь груз русской послевоенной деревни. Однако еще сильного, но уже состарившегося коня сводят с конюшни и убивают, ибо он "удорожает колхозную себестоимость". Рассказ глубокого сострадания и жалости, поистине может быть отнесен к лучшим анималистическим рассказам отечественной литературы.

Психологию солдата, прошедшего всю войну, то есть провоевавшего все четыре года и собирающего себе деньги (всю пенсию) на памятник не от гордыни, а чтобы помнили солдата победителя, воссоздал Николай Александров.

Нет смысла перечислять литературные удачи журнала. Они говорят, что сибирская литература крепка, самобытна, художественно полнокровна и, уж точно, ею прирастает богатство русской словесности. Вот, например, в одной из последних бесед Владимир Алексеевич Солоухин сетовал, что "мы часто начинаем говорить о поэте в превосходных степенях лишь тогда, когда он уходит из жизни. В Сибири есть прекрасный поэт Владимир Макаров - знаешь?" Я не знал. А в "Горнице" прочитал, восхитился, да еще оказалось, что мы земляки из сибирского Большеречья.

А какой поистине животворный праздник устраивает журнал для детей в разделе "Жаворонок"! Тут и замечательные сказки и сказы народные в пересказе кропотливого и зоркого Владимира Степановича Галкина, который много ездил по сибирским селам и деревням, слушал древних стариков и старушек, запоминал их яркую речь. Подлинное подвижничество совершает известный русский поэт Александр Плитченко. Он представляет детям переложение (очень близкое к тексту) русских народных былин или исторических баллад "Аника-воин", "Соколы и вороны" (родившегося в "смутное" время), "Гришка расстрижка" и др. Возможно, пуристы-фольклористы скажут, что надо давать неадаптированные тексты, а им можно напомнить, как в начале XIX века русская поэзия была наполнена поэтическими пересказами былин, сказов, сказок, открывшихся в первых сборниках народных преданий, а то и просто в поведанных Аринами Родионовнами, и как Пушкин, Жуковский, Рылеев, Майков и другие поэты доносили до просыпающегося от французской заморозки общества тепло русского слова. Нам ныне не менее важно отморозить от американизма русский слух. Тут же в этом разделе стихи самих детей и их сказки, и, прямо скажем, довольно дельные (например, стихи Оли и Иры Трегуб из Новокузнецка о родине), или целая подборка "Поэты Крутишинской школы". А какое возвышенное, сердечное, духоподъемное предисловие предпослали им в журнале: "Удивительно, время непростое, трудность наслаивается на трудность, а столько ребятишек и в селах, и в городах нашей области пишут стихи, находят для этого время, имеют к этому большое желание, стараются сказать в слове красоту Божьего мира. Точно все огромное и светлое детское воинство встало против тьмы, старается не допустить ее в сегодняшний день. И это укрепляет в душах нашу надежду. С такими детьми - талантливыми, светлыми, любящими родину - мы все одолеем, все переможем". А учительница Мария Николаевна Чуб пишет: "Как только добро и красота раскрывают свои двери перед ребенком, он начинает мыслить и говорить стихами. Теперь я убеждена, что нет детей, которые не умеют писать стихи, есть только неразбуженные души, в которых поэзия еще спит".

И действительно, посмотрите, какие образы у Лены Астафьевой:

Белые кони
В овес забрели,
Плачем вспугнули
Коней журавли.
И полетели
К рябинам вдали
Белые кони
И журавли....

Талантливы дети, но нуждаются они в наставлении пастырском, и поэтому в каждом разделе "Жаворонка" - "Молитвенное слово", "Распорядок дня нового христианина или как надо вести себя добрым детям в течение дня", "Молитва перед учением".

Да и взрослые, желая приобщиться к миру духовному, многого не знают, нить с прошлым утеряна, и тут на помощь им в журнале приходит раздел "У Бога дней много", где ведется православный церковный календарь, рассказывается о чудотворных иконах, сибирских святых, храмах России, представлено творчество священников, ответы на вопросы ведущих. (Так серьезное духовное исследование Митрополита Ювеналия представлено читателям о канонизации царской семьи.)

Подлинной находкой журнала, привязывающей местного читателя, явились разделы "Губерния", "Отчий дом", "Новониколаевск - Новосибирск", "Пролески", где представлены исторические очерки о городах и селах Новосибирской, Кемеровской областей, поэтические картины окружающей природы, рассказы о семьях сибиряков. Тут и серьезные исторические исследования ученых: А. Соловьева "Начальные времена" и Г. Ноздрина "Новосибирская область второй половины XIX - начала XX века", и подлинная эпическая сага рассказов о Сибири "Встречь Солнцу", чему много лет отдал главный редактор Михаил Щукин. Сейчас, когда рвутся отдавать учить своих чад за границу, когда центральный экран на 80 процентов загружен зарубежным варевом, прокладки и паста стали главными героями экрана, увидеть достойное, красивое, необходимое, важное у себя дома, почувствовать связь времен для нас, русских, - дело спасительное. Нет, не чванство, не комплекс неполноценности тут возобладает, а генное самосохранение да и тот необходимый патриотизм, который Карамзин называл отечестволюбие. Нет у тебя малой родины - нет и большой России. В Декларации журнала по этому поводу сказано: "Мы любим Родину. Мы не из тех, кто меняет родину на миску чечевичной похлебки. Мать и Родина даются от Бога, и никто не волен выбирать себе мать и родину, а вот потерять их, утратить - это возможно". И редакция делает все, чтобы это чувство любви было не утеряно. Журнал проводит исследование, кропотливую работу, в которой отмечает, что славяне, осваивая Зауралье, строже хранили свое национальное (и об этом десятки материалов), а с другой стороны, живя бок о бок с иноверными и иноязычными, перенимали у них все доброе, красивое, хорошее в жизни хозяйственной и культурной.

Есть в журнале и серьезный укор Центру, пытающемуся сделать Сибирь лишь областью природных богатств, местом для оборонных монстров и вселенских свалок. Сибиряки против того, чтобы богатством Сибири прирастали транснациональные банки, монополии и "новые русские", переводящие капитал за рубеж. И в своем служении Отечеству, Вере православной сибиряки уверены, они уверены, что будущее и спасение России в Сибири.

Не будем нынче спорить с этим, а будем учиться любить родину, как этому учит своих читателей "Горница". Тем более что это необходимо, естественно и предпочтительнее, чем видеть будущее России в Арканзасе, Киншасе или Монако.

Многие нынче считают, что молодежь мало читает или не читает совсем. А вот "Горницу" наверняка читают, хотя бы из-за таких необычных разделов, как "Крепи!" и "Калина красная".

"Крепи!" - это раздел для сильных, умелых или тех, кто хочет ими стать. Тут и приемы кулачного боя, и умение закаляться, и рассказы о ратном деле на Руси, и о современной армии.

Да и сам журнал не стоял в стороне от "Кулачного Фестиваля", который прошел в городе. "Удалой публицист" (так он себя величает) Юрий Ворончихин пишет: "Богатырскую удаль и силушку свою надо хранить бережно и пестовать во все времена. Может открытие сделал! Слова-то "Богатырь" и "Бог" - однокоренные! Ай славно! Так что мужички-сибиряки, готовьтесь к следующему кулачному фестивалю. Поддержите русскую традицию русского рукопашного боя! И вообще, готовьте сердце к подвигу. Только тогда вы сможете постоять за себя, и за други своя, и за душу свою красную красавицу, и за землю свою, и за отчизну-мать в час беды и в лихую годину..." Мужички готовятся и внимательно читают журнал "Горницу".

Ну а "Калина красная" - это из другой оперы. Раз - и пять страниц самых задушевных русских романсов, немножечко подучи и пой всей семьей. Два - и без всякого чванства известные миллионам песни из зарубежных фильмов, не гоп-шлеп-рок, а самые истинные лирические: и "Неаполитанская песня", и "Купите фиалки", и "Марианна", да мало ли хороших песен было для людей в прежних фильмах - и ни одной в сегодняшних. Три - рассказ о "Марше славянки" и так далее. А всероссийский заводила прославленной "гармони" Александр Заволокин, конечно, музыкальная душа журнала и в рассказах о шукшинских частушках, и в советах, и в организации. И как это ему удалось сохранить такой оптимизм и жизнерадостность, да и остаться на нашем чужеродном, не русском телевидении. Добрые языки говорят, что благодаря заступничеству самого Виктора Степановича Черномырдина, любовно поигрывающего на своей гармонике. Ну и слава Богу! А Новосибирск - подлинный центр народной песенной и танцевальной культуры.

В журнале буквально прописан звонкий, уникальный, народный, фольклорный коллектив, настоящий театр - "Радуница", созданный самоотверженной героиней народного творчества Наталией Семеновной Индан. Мэтр всероссийского фольклора профессор Мельников бдит, чтобы не исчезал народный дух, не искажалась песня, не деформировался танец. А еще без двух разделов журнал, пожалуй бы, не существовал: "Милосердие" и "Домострой". "Домострой" с рассказом о крепких семьях, любви, с советами бывалых супругов, с молитвенными предостережениями для тех, кто хочет потерять, загубить младенца в утробе своей, с рецептами, рождественскими и пасхальными столами и многими другими полезными вещами. Второй раздел, "Милосердие", - о сирых, убогих и просто о тех, кто нуждается в нашей помощи и получает ее.

Но не надо думать, что журнал благостный, бесконфликтный, лишенный остроты. Все в нем это есть. Есть критика, есть возмущение и есть попытки решать сложности и проблемы жизни по-христиански, по-человечески, по мирской традиции, народная взаимоподдержка, коллективизм, дружба, которые пока не вытравили демократические заклинатели, сторонники ковбойской цивилизации. Хорошо бы журналу выйти на всероссийскую арену, чтобы его подписывали по всей стране. А ведь с доброй помощью администрации, с такими спонсорами, какие есть у журнала, все может быть. Одно интервью с попечителем Иваном Индинком - это кладезь мудрых замечаний, впечатлений о добрых людях (чего стоит его рассказ о семидесятипятилетней трактористке Марии Митрофановне Федоровой, которая проездила на тракторе пятьдесят лет, ремонтировала его последнее время за свой счет и просит износившуюся машину поставить себе во двор как память о деле всей жизни, о молодости, о трудовом геройстве). И. Индинок со страстью обращается к читателям: "Понимание естественных и вечных ценностей искажено в умах, разрушено. Но мало говорить и кричать, что тьма обступает, главное - зажечь свечу в этой тьме, сделать что-то доброе, помочь человеку, любому человеку, главное - утверждать святыни, хранить!" А основная беда, считает он, - спивается народ. И борьба с этим - главная забота журнала, администрации, интеллигенции, Церкви. Многое еще можно рассказать о журнале. Восхититься благотворителями его, попечителями, что позволяют делать такой чудо-журнал. Конечно, надо сказать и о подвижничестве самого Михаила Щукина, но это разговор особый.

В письмах читателей, которые постоянно печатает журнал, одна читательница пишет: "Я читаю Ваш журнал с первого номера и в каждом нахожу полезные и интересные публикации и статьи. Особенно люблю раздел "Проза жизни", "Новониколаевск - Новосибирск". ... Благодаря Вам я узнаю о Православии, то, чего раньше я не знала, с интересом читаю православный календарь". Я рада, что "Горница" никогда не пишет о злодействах, после которых волосы встают дыбом. "Горница" является островком добра, веры и человечности в бурном потоке общей озлобленности" (Катя Гуляева). Михаил Александрович Шолохов перед кончиной подарил мне однажды двести писем своих читателей. Одно из них запомнилось мне тем, что там рассказывалось о том, что вся семья несколько раз собиралась на сибирском кордоне по вечерам читать вслух "Тихий Дон". "Бабушка подметала горницу, стелила половички, - пишет автор, - мама тихо садилась на табуретку у печки, дед - под иконами, мы забирались на полати. А отец надевал чистую рубаху, зажигал керосиновую лампу и после того, когда устанавливалась тишина, начинал читать. Читали долго, потом обсуждали. Женщины часто плакали, дед вспоминал про германскую. Так читали мы "Тихий Дон" до войны. Война все порушила". Замечательная сибирская "Горница" возрождает традицию русского совместного чтения. И думаю, что с таким журналом у нас будет все больше и больше тех, кто, надевая чистую рубаху, приступает к высокому, духовному, облагораживающему душу чтению всей семьей.

То, что все бесовские силы, все силы, пытающиеся ослабить и окончательно разрушить Россию, повернули острие своей атаки против православия, уже ни у кого не вызывает сомнения. Известно, что внешний архитектор перестройки и развала Советского Союза, уничтожения России Киссинджер назвал православную веру главной опасностью. Он имел в виду скрепляющую духовную роль Русской Православной Церкви Московского патриархата. Опасны им и другие исторические религии на территории России - ислам и буддизм. Надо лишить российские народы их духовных опор. И поэтому столь жестко и беззастенчиво вмешались в "закон о свободе вероисповедания" американские сенаторы и папа римский. Но не только обещания бойкота и шантаж - средство раскола нашей нации. Невиданное вторжение тоталитарных сект служит этой же цели.

Взглянем на Сибирь в этом смысле. Активно действуют: в Красноярском крае "Церковь последнего завета" (церковь Виссариона); в Новосибирской области - "Троянова тропа"; там же - окультисты в "Ассоциации колыбель Сибири"; в Тюменской области - Братство "Маура". Непосредственно в Омской области: "Церковь объединения", которую еще называют "Ассоциация Святого духа за объединение мирового христианства", муниты или просто "Движение объединения". Основатель секты небезызвестный Мун, которого в начале перестройки с почестями принимал Горбачев. В 1992 году Мун провозгласил себя "Истинным отцом" нового человечества и с 1995 года объявил "Эру завершения Завета", сменившую "Эру Нового Завета".

В секту входят десятки тысяч человек, только на территории СНГ насчитывается 55 общин, дочернии организации "Церкви объединения" существуют в 55 городах России.

В частности, по некоторым сведениям, эта секта действует на базе средней школы № 56 г. Омска. А в школе № 64 Омска действует не менее опасная секта "Церкви Иисуса Христа святых последних дней". Адептов этой церкви называют мормонами. Еще одна община действует в Омске, так называемая Церковь Христа, основанная в г. Бостон (США) пастором Кли Мак Кином. Доктрина этой тоталитарной секты сочетает в себе крайне примитивное толкование христианства с очень агрессивными методами воздействия на личность, цель которых в подавлении критического чувства и мыслительных способностей человека (иными словами - всяческое подавление личности и ее мировоззрения).

Еще одна культовая организация протестантского характера, зарегистрированная в Омске, "Семья" или "Дети Бога", основанная неким телепроповедником Дэвидом Бергом, который активно завлекает в свои сети молодежь, подростков, широко практикуя телесные и другие, унижающие достоинство ребенка наказания.

Примечательно, что в 1995 году Британский суд расценил деятельность этой тоталитарной секты как антиобщественную, в нашей же стране (демократические?) власти по-прежнему предоставляют ей поле деятельности, потворствуя той разрушительной работе, которую она проводит...

Тысячелетняя история России, ее светоносная культура, великая литература дают все основания считать, что она скреплялась, утверждалась, вдохновлялась православием. Автор "Слова о Мамаевом побоище", великий Ломоносов, могучий Деревин, несравненный Пушкин, гении Гоголь и Достоевский, талант Толстого (со всеми его метаниями), тонкая душа Чехова, Есенин, Шолохов, Леонов, Солоухин - и почти все великие и значимые русские писатели возросли из мира православия.

Хорошо, что журналы "Москва", "Образ" (Ю. Лощиц и Э. Володин), "Бежин луг" (Апасов) пронизаны духом православия.

На недавнем Всемирном Русском Народном Соборе, посвященном здоровью нации, было особо отмечено, что самым отравленным полем для нравственного и духовного состоятся нации стало нынешнее телевидение.

В Москве создан из видных общественных представителей, деятелей культуры, писателей, военных "Комитет в защиту нравственных и культурных ценностей". Он уже призвал граждан посылать на имя Президента, Думы, Совета Федерации письма, телеграммы с требованием привлечь к ответственности лиц, разжигающих религиозную, расовую, национальную рознь на телевидении, с требованием отозвать лицензию компании НТВ, допустить русскую культуру, литературу к СМИ. Союз писателей такое требование уже высказал.

Разнузданную пропаганду насилия и порнографию, безнравственность и демонстрацию антиправославного, антихристианского, антирусского фильма осудил Святейший Патриарх. Верховный Муфтий России, Священный Синод, десятки организаций и сотни тысяч людей. Предлагаю от имени нашего пленума послать телеграмму Президенту, Совету Федерации, Думе с требованием отозвать лицензию у канала НТВ за разжигание междоусобной, расовой ненависти, за насаждение безнравственности и насилия. Надеемся, что сибирские писатели, ответственные организации, граждане, сыны своего Отечества помогут залить антинациональный, антирусский, антиправославный очаг потоком протестов, писем, телеграмм к властям всех уровней.